Новые данные о чеканке золотой, крупной серебряной и медной монеты в Москве летом 1654 г.

Среди столбцов архива Оружейной палаты (РГАДА, ф. 396) со­хранилось дело, красноречиво свидетельствующее о трудностях, воз­никших на первом этапе проведения в жизнь монетной реформы ца­ря Алексея Михайловича. Как известно, начало её сводилось к по­пытке включить в русскую денежную систему прежде небывалые крупные монеты — рубли и полтинники, чеканившиеся, соответст­венно, на целых и разрубленных на четыре части талерах, а также медные, величиной с талер, полтины, и небольшие, битые на плюще­вых обрезках проволоки, медные же алтыны, которые, как впрочем и серебряные монеты новой чеканки, должны были обращаться по при­нудительному курсу (1).
Для выпуска этих монет в Москве был вновь обустроен Англий­ский денежный двор, начавший работу летом 1654 г., как раз в то время, когда русские войска, успешно действуя в Литве, под началом самого царя приступили к осаде Смоленска. Остро нуждаясь в сред­ствах ведения войны, царь слал в Москву гонцов с требованиями от­править к нему боевые припасы, золотые для жалования войску и де­нежную казну, включавшую в себя и нововыпущенные монеты. Меж­ду тем в июле 1654 г. в Москве вспыхивает эпидемия моровой язвы. Под предлогом традиционного «троицкого объезда» царица с детьми покидает столицу, с ними, по указу царя, едет и патриарх Никон. Власть в городе возлагается на боярина кн. М. П. Пронского, которо­му указано окружить Москву «крепкими заставы» и, чтобы остано­вить распространение болезни, никого не выпускать за городскую черту. К этому времени, то есть к концу июля — августу 1654 г. и от­носятся документы интересующего нас архивного дела.
Ею открывает грамота, от имени царицы и царевича Алексея от­правленная кн. М. П. Пронскому со стана в с.Братошине (2) 30 июля. В ней говорится о необходимости задержки отправления из Москвы заготовленной до морового поветрия казны и перемещении её «ти­хим обычаем» из Кремля в расположенный у окраины города Ново­спасский монастырь, а также, что немаловажно нумизмату, о прекращении выпуска на Денежном и Английском дворах «денег и яфимков» (3) .Однако вскоре обстоятельства заставляют переменить решение. В августе из того же Братошина с дьяком Яковом Казариновым в Москву отправляется еще одна грамота, предписывающая кн. М. П. Пронскому «выбрав дворянина добра, денги золотые и серебре­ные золоченые и денежную и яфимочную казну и четвертки и мед­ные полтинники и алтынники и пушечные и приступных промыслов всякие запасы послать к государю под Смоленеск тотчас..., а на Де­нежном и на Аглинском дворех денги и яфимки и четвертины и мед­ные полтинники и алтынники по государеву указу велено делать на­спех и посылать к нему, государю, под Смоленеск». В Новоспасский монастырь теперь приказывалось направлять «денги, которые учнут свозить к Москве из городов» (4). Вдогонку, на следующий день в Мо­скву была отправлена еще одна грамота с требованием уточнить, сколько денег и боевых припасов приготовлено к отправке царю (5).
Несколько дней спустя из Москвы пришла отписка кн. М. П. Пронского, содержание которой настолько интересно, что счи­таю нужным привести её текст полностью (6):
«Список.
Государыне царице и великой княгине Марье Ильиничне и госу­дарю благоверному царевичю и великому князю Алексею Алексееви-чю холопы ваши Мишка Пронской с товарыщи челом бьют. Августа, государи, в 9 день в вашей государеве грамоте писано к нам, холопем вашим, велено отписать к вам, государям, точас, сколко денег золо­тых и серебреных золоченых и денежной и яфимочной казны и чет­верток и медных полтинников и пушечных и для приступных про­мыслов всяких запасов к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Великие и Малые Росии самодержцу под Смоленск мы, холопи ваши, отпустили, и в котором числе, и с кем имяны, и в Спаской монастырь на Новое сколко какие казны с Москвы отвезено, и ис которых приказов и из городов в тот же мо­настырь что денег привезено, и сколко ис которого города, и ис како­ва сбору денег привезено, и в Спаском монастыре и в Спаской слобо­де на люди какова упадка нет ли? И по вашему государеву указу сколко каких пушечных и для приступных промыслов всяких запасов ис Пушкарского приказу порознь ко государю царю и великому кня­зю Алексею Михайловичю всея Великие и Малые Росии самодержцу под Смоленеск мы, холопи ваши, и которого числа и с кем имянем отпустили, и тому вам, государем, послали роспись с сею отпискою. А преже, государи, сего числа отпустить было нельзя за подводами, что подвод в зборе не было, а ныне, государи, многие запасы отпуще­ны на прибавочных подводах великого государя святейшего Никона патриарха Московского и всея Русии, которые присланы августа в 7-м да в 8-м числех. А на Денежном, государи, дворе июля с 20-го числа августа по 10 день зделано десять тысеч рублев, да дватцать три тысячи денег золотых, что дать вашего государева жалованья ратным людям за их службы, да на Англинском, государи, дворе зделано две тысячи четыреста шестьдесят яфимков рублевых, сто пятдесят две тысечи пятсот дватцать две четвертки яфимочных серебреных, против денег тритцети осми тысеч ста тритцети рублев с полтиною, да полтинников медных три тысечи девятьсот девяносто один полтинник, против денег тысеча девятисот девяности пяти рублев с полтиною, и всего, государи, с Аглинского двора яфимков рублевых и четверток серебряных и медных полтинников против сорока двух тысяч пятисот осмидесяти шти рублев, и обоево з Денежного и с Aглинского двора, оприч денег золотых, на пятдесят на две тысечи на пятсот на восмьдесят на шесть рублев. А болши, государи, того денежные и яфимочные казны и серебреных золоченых денег по се число зделать было никоторыми мерами немочно, потому что посещением Божиим мастеровым людям учинился упадок немалой, а иные многие лежат болны, а которые мастеровые, неболшие люди, по се число здоровы, те и зделали. И ко государю за тем по се число та казна не отпущена, да иные ваши государевы дела за тем стали ж. А по вашему государеву указу тою денежную и яфимочную казну ко государю царю и великому князю Алексею Михаловичю всея Великие и Малыя Росии самодержцу мы, холопи ваши, отпустим августа с 12-го числа. А в Спаском, государи, монастыре и Спаской слободе по се число, дай Богу, здорово, а вашие государевы казны с Москвы и ис приказов и из городов в Спаской монастырь ничего не отвезено, потому что из городов к Москве вашие государевы казны, как ваш государев указ учал о том бысть, в привозе не бывало. А с Москвы ис приказов вашу государеву денежную казну по вашему государеву указу велено отпускать ко государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Великие и Малые Росии самодержцу под Смоленск. (7)
В конце второй декады августа государева казна прибыла в Троице-Сергиев монастырь, где находились патриарх и царевич Алексей (8). Казну сопровождали «приказа Большого Дворца подьячий Иван Лихвинцов, да гостиные сотни Трофим Степанов, да целовалники Офонка Клементьев с товарыщи». В качестве «провожатых» с ними ехали «московские стрелцы Ларка Евтивьев с товарыщи, пять чело­век». Немедленно были составлены имеющиеся в деле проезжие гра­моты, адресованные не только всем должностным лицам в городах и селах по пути дальнейшего следования казны, но даже «ямщиком, а где ямов нет, всем людем безомены, чей хто ни будь», в которых тре­бовалось едущих «с тою нашею денежною и яфимочною казною про­пускать везде без задержанья, и подводы и провожатых от города до города велеть давать им немотчав»; ямщикам же предписывалось да­вать «подводы с телеги за готовыми проводники везде, не здержав ни часу без прогонов» (9). Примечательно, что казну везли не по Смолен­ской дороге, по которой двигалось пополнение войскам, а через Дмитров, Волоколамск, Вязьму и Дорогобуж».

В заключение, несколько слов о значении приведенных здесь све­дений. Они опровергают выдвинутое К. В. Базилевичем мнение о том, что в связи с пуском нового Английского двора чеканка мелких серебряных монет на старом Денежном дворе была прекращена (10). Они дают основание предположить, что выпуск медных алтынов, на­чатый в июне, в середине лета 1654 г. был приостановлен и возобно­вился не ранее осени того года, когда мор в Москве начал стихать. Но, пожалуй, главный итог состоит в том, что с учетом цифр, приве­денных К. В. Базилевичем (11), теперь известны более конкретные дан­ные об объемах эмиссии крупных серебряных и медных монет Алек­сея Михайловича, хотя они и остаются неполными. Несмотря на то, что еще 12 июня кн. М. П. Пронский доносил царю, что по указу от 7 июня «деньги серебряные ефимки и четвертаки и медные алтынни­ки» чеканятся «наспех, днем и ночью» (12), интенсивность выпуска этих монет с 1 по 20 июля вряд ли могла быть большей, чем до и по­сле этого периода. А если учесть, что до октября 1654 г. мор в Моск­ве все еще усиливался, то можно уверенно предположить, что с авгу­ста выпуск новых монет сильно сократился, если не прекратился со­всем. Остается добавить, что к концу года, когда нежелание населе­ния принять новоявленные рубли, полтины и четвертины, пущенные в обращение по сильно завышенному курсу, стало очевидным, прави­тельству пришлось спешно сокращать бюджетный дефицит выпуском контрамаркированых талеров, огромный запас которых, приготовлен­ный еще до войны с Речью Посполитой для передела в русскую мо­нету, был почти не использован.

1. Подробнее о реформе Алексея Михайловича см.: Мельникова Л. С. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого. М„ 1989. С. 196-206, 212-216; Спасский И. Г. Русские ефимки. Новосибирск, 1988. С. 17—22; Базилевич К. В. Денежная реформа Алексея Михайловича и восстание в Москве в 1662 г. М.; Л., 1936.  

2. Ныне с. Братовщина Пушкинского района Московской области.

3. РГАДА. Ф. 396. Oп. 1. Д. 5334. Л. 1-2.

4. Там же. Л. 3-6 об.

5. Там же. Л. 7-8

6. В отличие от других, начерно написанных документов дела, отписка М. П Пронского сохранилась в списке, выполненном четким, исключающим разночтения почерком.

7. РГАДА. Ф. 396. Оп. I. Д. 5334. Л. 13-14

8. Царица с дочерьми к этому времени выехала в Калязин, и переписка, при несомненном участии патриарха, продолжалась уже от имени царевича.

9. РГАДА. Ф. 396. Оп. I. Д. 5334. Л. 9-12.

10. Базилевич К. В. Указ. соч. С. 19-20

11. По его сведениям до 1 июля было отчеканено 2 065 рублевых ефимков, 151 030 серебряных четвертков, 71 804 медных алтынников. Базилевич К. В. Указ. соч. С. 19

12. РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. Стб. 157. Л. 71. Цит. по кн.: Мельникова А. С. Указ. соч. С. 200

Смотрите также:

Спасский И. Г. "Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 г.г. Сводный каталог ефимков". Издательство Государственного Эрмитажа, Ленинград, 1960 г.