Клад монет второй половины XVII века Климентовского переулка Москвы. В нём было найдено более 19 тысяч монет.
В таких сосудах хранили клады.
Серебряная копейка царя Алексея Михайловича (1645 — 1676). Из клада, найденного в 1970 году в Климентовском переулке.
Клад бронзовых предметов III—IV века из села Подмоклова, Серпуховского района, Московской области.
Более трехсот кладов, найденных в разное время в земле Москвы и Подмосковья, учтено сегодня учёными. Из них свыше ста зарегистрировано непосредственно в современных пределах столицы.
Первые клады московская земля «приняла на сохранение» в долетописные времена — задолго до возникновения города. По большей части это были украшения — бронзовые шейные гривны, пряжки, подвески. Такой интересный клад V—VI веков н. э. обнаружили на одном из древних укреплённых поселений Москвы-реки — Дьяковском городище раннежелезного века (ныне территория Красногвардейского района). Сокровищем в ту эпоху представлялись и железные предметы — наконечники стрел, кольца. По-видимому, они использовались как меновые единицы.
Менялись представления о том, что может быть сокровищем, и со временем в состав кладов стали помещать серебряные украшения — гривны и височные кольца славян-вятичей, а также кресты из дорогого камня, окованные золотом. IX веком датированы серебряные дирхемы Арабского халифата, найденные вблизи Кремля. Есть среди ранних кладов и собрания денариев XI столетия Западной Европы. Земля Москвы возвратила через века древнее оружие и воинское снаряжение, высокохудожественные сосуды из металла и керамики. В кремлёвском тайнике отыскался даже клад с грамотами князя Дмитрия Донского: в металлическом сосуде содержались акты на пергаменте и бумаге, скреплённые свинцовыми и восковыми печатями. Эти находки уникальны.
Впрочем, вещевые клады в Москве встречаются значительно реже, чем клады денежные: кубышки с монетами. По обилию находок монетных кладов Москва многократно превосходит другие русские города.
Самими ранними московскими кладами, которые можно считать своеобразным слепком местного денежного обращения, являются клады с русскими монетами XIV—XV веков и клад серебряных слитков начала XV века. В истории русского денежного обращения именно московские монеты занимают ведущее место. Чеканка первых русских монет началась почти одновременно в конце XIV века в Рязанском, Суздальско-Нижегородском и Московском княжествах, но лишь московские монеты, поглотив со временем все областные системы, стали общерусскими. По кладам можно проследить, как постепенно в течение XV — начала XVI века московские монеты вытесняли деньги других феодальных центров. Дальнейшее развитие Москвы, рост её политического и экономического могущества делали московское купечество самым богатым и влиятельным в стране.
Интересно, что большинство монетных кладов найдено на окраинах Москвы — поблизости от важнейших сухопутных и водных дорог, которые связывали Москву с другими городами. Так, на Ордынской дороге, неподалеку от Тёплого стана (территория современного Черёмушкинского района), на первой остановке на пути из Москвы в Орду, был найден клад монет Василия I (1389—1425); на Брашевской и Болвановской дорогах (Ждановский район), которые вели на юг — в Крым, также были найдены важные клады. Больше всего кладов обнаружено в северо-восточной и юго-восточной частях Москвы.
Один из самых спорных вопросов — определение принадлежности кладов. Кто мог их спрятать? В какой-то степени ответ может дать место находки клада. В центральной части древней Москвы — в пределах Китай-города и Белого города, где селилась знать,— клады монет встречаются много реже, чем внутри и за пределами Земляного города. Почему? Это обстоятельство может иметь двоякое объяснение. Центр Москвы, начиная с самого раннего периода, непрерывно застраивался и перестраивался, и в процессе перестроек многие клады могли бесследно исчезнуть. А окраины древнего города застраивались поздней. Тогда появилось внимание к кладам и сведения о находках остались в науке. Главная причина такой топографии, очевидно, в другом. Центр Москвы заселяла преимущественно знать, состояния которой намного превосходили размеры скромных кубышек. Родовитая знать и крупное купечество находили иные формы и способы хранения своих сокровищ. На окраинах тогдашней Москвы селились в основном посадские люди, располагались слободы — чёрные, дворцовые, казённые, владычные и монастырские, стрелецкие, ямские. Ремесленники и мелкие торговцы, ямщики и стрельцы — владельцы небольших сбережений — ссыпали накопленные монеты в кубышки, горшки, фляги, а в минуту опасности — и в менее подходящие вместилища.
Монетные клады Москвы чутко регистрируют основные исторические события, происходившие на территории города. Это своеобразная летопись города, где нашли отражение все значительные экономические и политические потрясения, пережитые московским населением: тут и рост города, и тревожная обстановка в начале правления Грозного, и грандиозный пожар 1547 года; и нашествие на Москву орд Девлет-Гирея. Повествуют они и об осаде феодальной столицы войском восставших крестьян под предводительством Ивана Болотникова в 1606 году. В кладах отразилось трагическое для Москвы и Русского государства время польско-шведской интервенции. Денежная реформа 1654—1663 годов и вызванный её неудачей «медный бунт» 1662 года оставили в недрах города многие клады серебряных и медных копеек. Немало «невостребованных» кладов осталось в Москве после стрелецких восстаний конца XVII века.
Но мы не встретим, однако, в московской земле кладов, зарытых в связи с восстаниями Степана Разина или Емельяна Пугачёва. И объясняется это тем, что очаги и того и другого восстания бушевали далеко от Москвы.
Клады более позднего времени —XVIII — XIX веков — весьма отличаются по своему характеру от средневековых кладов. Наличие системы кредита, банков и сберегательных касс сделали хранение сокровищ в земле анахронизмом. Выгоднее было вкладывать их в какое-либо прибыльное дело. Складывать деньги в кубышки продолжали лишь самые бесперспективные держатели капиталов, которые имели слишком мизерные средства. Клады стали случайным явлением.
Древняя традиция возродилась в годы первой мировой войны, в годы расстройства экономики страны, резких нарушений законов денежного обращения. Прекратилась чеканка золотой, серебряной, а затем и всякой металлической монеты, что повлекло за собой захоронение этой валюты. Дальнейший хаос в денежном обращении, разрушение единой системы вызвали к жизни клады даже недолговечных и непрочных бумажных денег. Вообще же в те годы сокровища, которые попадали в землю, вернулись к своей первоначальной форме — в виде украшений, драгоценной утвари, слитков драгоценных металлов. Такие клады, зарытые в годы первой мировой войны, в годы гражданской войны, довольно часто находят московские строители.
Каменщиков из бригады Ивана Митрофанова в ремстройтресте Дзержинского района столицы зовут не иначе, как кладоискатели. На улице Щепкина (прежде 3-я Мещанская) при ремонте особняка, принадлежавшего богатейшему заводчику-мыловару, эмигрировавшему во время революции, рабочие обнаружили в основании стены дома пять небольших металлических слитков размером, по словам рабочих, «с колоду карт». Когда бруски очистили от налипшей грязи и слегка зачистили, оказалось, что это золото 96-й пробы общим весом около 18 килограммов.
Интересно, что на следующий день в той же траншее рабочие нашли ещё один клад: на сей раз в кожаной сумке лежали золотые часы, — браслеты, медальоны — тринадцать золотых предметов весом около 400 граммов.
